«Генерал моды», «Самурай Сьюзи», легенда fashion-журналистики, модный критик, не дающий покоя как начинающим амбициозным дизайнерам, так и великим кутюрье. Сьюзи Менкес, после шести лет работы международным редактором Vogue, обьявила о своем уходе. Значит ли это, что она завершает свою карьеру? Только не Сьюзи. Вся ее жизнь — это доказательство любви к моде.
Я всегда говорила, что перемены — это главный двигатель модной индустрии. Я наслаждаюсь каждым моментом своей работы в Vogue и горжусь своими успехами, которых достигла, работая международным редактором. Я благодарна всем представителям модной индустрии, с которыми я сотрудничала, а в особенности моим коллегам Адреане Тинг и Наташе Коуэн. Текущая мировая ситуация с коронавирусом дала нам всем возможность взять паузу и подумать. И я поняла, что настало время для новых приключений. Несмотря на это, я продолжу писать о моде.
Так обратилась к публике Сьюзи Менкес, занимавшая пост международного редактора Vogue International более пяти лет. Конечно, свою должность она покинет не сразу, а только после осеннего сезона Недели моды, когда напишет обзоры на новые коллекции. Кроме этого, ежегодная конференция Conde Nast Luxury Conference, которую курировала Сьюзи в этом году, по понятным причинам не состоится.
Менкес — одна из самых влиятельных критиков, без которой не обходится ни один модный показ. Ее ценят за прямоту и честность, за то, что для нее нет знаменитых или начинающих дизайнеров. Главное оружие журналиста — слово, а слово Менкес очень весомо в мировой моде. Сейчас она желанный гость на любом показе, для нее всегда зарезервированно место в первом ряду. Но так было далеко не всегда — в начале карьеры Сьюзи даже выгоняли с показов.
Думаю, что с пяти лет было ясно, что я собираюсь сделать карьеру в fashion-журналистике. У моей мамы все еще хранится сделанная мной миниатюрная газета с модной иллюстрацией на первой странице.
Менкес родилась 24 декабря 1943 года в Англии. Любовь к красоте и моде она унаследовала от родителей. Ее отец погиб на войне за несколько месяцев до рождения дочери. Сьюзи вспоминает об отце, как о «настоящем денди». Во время эвакуации тот захватил с собой только пару шелковых носков.
Вот, что я называю подлинной роскошью — наслаждаться предметом, о котором знаешь только ты
Жить на пенсию вдовы было сложно в курортном Брайтоне, и мать Сьюзи вместе с детьми переезжают в небольшую деревушку.
Времена были трудные, но мама всегда старалась хорошо одеваться. Одно из моих первых воспоминаний — ее пальто цвета зеленого мха с подходящими по цвету туфельками. Увы, пятилетний бунтарь во мне заставил меня ненавидеть зеленый на всю жизнь! До сих пор в моем гардеробе нет ни единого оттенка зелени!
Успешно окончив школу в Брайтоне, она уехала в Париж учиться на модельера в одну из самых известных школ ESMOD. Менкес не любит говорить, почему так и не стала дизайнером. По одной из версий она не смогла смириться со строгими правилами школы и давлением со стороны преподавателей.
Моя преподавательница была настоящим монстром. Мы занимались тем, что постоянно делали мини-выкройки, сначала из бумаги, потом из ткани. Однажды она в ярости порвала мою выкройку, над которой я работала много часов. Оказалось, что одно полотнище моей юбки было на миллиметр длиннее другого, что при переносе на ткань превратилось бы в несколько сантиметров.
Да, модельером Сьюзи не стала, но после такой суровой подготовки она может определить на глаз, хорошо ли сшита вещь. И не каждый модный обозреватель способен отличить долевую нить от косой.
Во Франции Менкес жила в семье русских эмигрантов. Именно хозяйка дома однажды взяла ее с собой на кутюрный показ Nina Ricci. Шоу произвело на нее сильное впечатление и предопределило будущую судьбу: она поняла, что ей больше интересно описывать модные показы, чем шить наряды для них. Примечательно, что на том шоу ей был сделан строгий выговор за то, что она делала зарисовки шляп в своем блокноте.
Мне было очень стыдно. Оказалось, что ни одно изображение с показа мод не было разрешено публиковать в течение трех месяцев после шоу!
Вернувшись из Парижа, Сьюзи выиграла грант и поступила в Кембриджский университет на отделение английской литературы и истории. Там же она начала писать для университетской газеты Varsity, а ее рубрика называлась «С высоты птичьего полета». К концу года Сьюзи стала главным редактором. При такой загруженности у нее оставалось время для лекций по английской литературе и истории, которые она читала для младших курсов.
После окончания университета Сьюзи получила работу младшего обозревателя моды в лондонской газете The Times. Здесь же она и познакомилась со своим будущим мужем, корреспондентом Дэвидом Спанье. В 1969 году они поженились, и она приняла его веру — иудаизм. Примечательно, что многие дизайнеры не устраивают свои показы в Йом-кипур — один из самых важных иудейских праздников, потому что в этот день Сьюзи не сможет посетить шоу.
В 24 года она получает должность модного журналиста в London Evening Standart, где ее наставником становится Чарльз Винтур.
Он дал мне понять, что будь то редактор моды или любая другая должность в газете, мы — своего рода проводники для публики. Журналист должен получить информацию, а затем преподнести ее читателю так, чтобы это было понятно для него.
Большим прорывом в карьере стало приглашение в газету International Herald Tribune в качестве главного модного критика. Ради этой работы Сьюзи переехала в Париж.
Париж — это питательная среда моды на всех уровнях, будь то haute couture или pret-a-porte. В Париже даже таксисты интересуются, как обстоят дела у Гальяно и кто станет новым дизайнером Dior.
В штате газеты Сьюзи была одним из самых авторитетных сотрудников. Она работала по 16 часов и посещала около 600 шоу в год. Даже получив серьезную травму колена, она ездила на показы в инвалидной коляске.
Я живу ради тех исключительных моментов, когда появляется чувство, будто после этого показа мода уже никогда не будет такой, как прежде!
Но всему приходит конец. После 25 лет в Herald Tribune, она ушла. А новой работой стала должность международного редактора Vogue, а также организация ежегодной конференции Conde Nast International Luxury.
Я ухожу. Газета обретает новое название — International New York Times, приходят новые люди. Это идеальное время для изменений, и моя новая работа прекрасное тому подтверждение.
Отличительной чертой Менкес является честность и прямота. Она не делит дизайнеров на «успешных» и «начинающих». Если коллекция ей не понравилась, она не принимает в расчет прошлые заслуги. Для молодых дизайнеров присутствие Сьюзи на показе является своего рода индикатором, признаком того, что они преуспели.
Милан набирал обороты — 80-е принадлежали Италии и талантливым итальянским модельерам: Armani, Versace. Затем возникли аскетичные японцы, потом появился Кристиан Лакруа со своими оборками, а Кельвин Кляйн и Хельмут Ланг развивали тему минимализма. Работу большинства кутюрье я отслеживаю с самого начала их карьеры. Именно это является моим главным преимуществом в fashion-журналистике. Те, кто начинает писать сегодня, не знают истории моды так, как знаю ее я.
Кутюрье относятся к Менкес с большим уважением. Альбер Эльбаз говорил: «Никто из нас не начинает шоу, пока она не появится в зале. А я вообще не могу уснуть после показа новой коллекции, я жду утренней газеты с рецензией Сьюзи». София Кокосалаки, экс-креативный директор Diesel Black Gold, вспоминает, что «...только тогда, когда она пришла на мое шоу, я поняла, что я дизайнер». Еще никому не известного Эди Слимана она назвала «талантливым автором, которого ждет по-настоящему большое будущее». Именно Сьюзи разглядела потенциал Джона Гальяно, а позже сама и критиковала его. Один молодой дизайнер, которому не понравилась критика Менкес в адрес его коллекции, отказал ей в приглашении на следующий показ. После этого многие из индустрии моды бойкотировали его шоу, таким образом выражая солидарность с беспристрастной позицией Сьюзи.
Анализируя коллекции, Менкес не опирается на свой личный вкус. Она разделяет те вещи, которые видит на подиуме, и те, которые будет носить в реальной жизни. Многие дизайнеры не раз выражали свое недовольство плохой рецензией. Сьюзи писала, что «век стеганой сумочки Chanel подходит к концу», реакция модного дома была незамедлительной: на следующий день они выкупили полосу в газете и написали «Нет, Сьюзи, ты не права!». Подобная ситуация была и с Valentino, но там для такой же ответной фразы кутюрье выкупил целую страницу. Ральф Лорен как-то сказал: «Как бы мне не было обидно читать строгую рецензию, я никогда не позволю себе обижаться на нее. Потому что в большинстве случаев критика Сьюзи справедлива и объективна». Были в обиде и такие именитые бренды, как Dolce & Gabanna, Prada, Antonio Marras. А все из-за того, что Менкес связала эстетику борделя в их коллекциях со скандальной репутацией премьер-министра Италии Сильвио Берлускони. Время от времени были проблемы с допуском на показы Gianfranco Ferre и Versace. Компания LVMH отказывала Сьюзи в приглашении на шоу из-за замечаний в адрес их коллекций. Были и конфликты с соседями по первому ряду — из-за статьи «fashion-цирк», в которой Менкес прошлась по модным блогерам.
То, что какой-то дизайнер разозлился на меня, никак не изменит мою жизнь. Даже самые вздорные и заносчивые, такие, как Карл Лагерфельд, редко позволяют себе обижаться на мои рецензии. Ведь изначально у меня нет намерения разгромить коллекцию. Наоборот, я искренне готова ее похвалить — было бы за что.
Несмотря на свою острую критику, Сьюзи не раз писала, что дизайнеры...
...уже не выдерживают того выматывающего ритма, который задает современная модная индустрия, с множеством сезонных коллекций, с непомерными обязанностями перед клиентами, руководством и многочисленными «отделами маркетинга», перед прессой и социальными сетями.
Принципиальность проявляется не только в отношении к дизайнерам. Она никогда не появляется в нарядах из новых коллекций, потому что, как говорит сама Менкес, на зарплату журналиста она попросту не может себе их позволить. Многие Дома моды присылают ей бесплатные экземпляры своих новинок, но Сьюзи всегда отправляет их обратно с запиской:
Меня воспитывали с убеждением, что девушка не должна принимать в подарок ничего, кроме цветов и шоколада.
У Менкес немало наград. Ее заслуги признаны неоднократно и на самом высоком уровне — экс-президент Франции Жак Ширак наградил ее званием кавалера Ордена Почетного Легиона, а английская королева вручила орден Британской империи. Сьюзи стала лауреатом премии British Fashion Awards в номинации «Особое признание» и является членом Британского совета моды. В 2009 году она получила докторскую степень Лондонского художественного университета за выдающийся вклад в развитие fashion-журналистики.
Вместе с наградами в жизни Сьюзи были и потери. В 2000 году умирает ее муж, Дэвид Спанье.
Ему было 67 лет. Он был абсолютно здоров, никогда не курил. Однажды Дэвид просто упал замертво от инсульта.
Несмотря на постоянную работу, она успевает уделять время своей семье: трем сыновьям и внучкам, а также и своему хобби — Менкес пишет книги о ювелирном искусстве и британской королевской семье.
Индустрия моды подгоняет всех под «золотой стандарт», но только не Сьюзи Менкес. Она крупная женщина, однако даже для Лагерфельда была безупречной, хотя он был известен своей неприязнью к полным людям. Сьюзи обожает одежду с яркими принтами.
Девизом «чем больше, тем лучше» я руководствуюсь с тех пор, как поняла, что стоит накинуть на плечи красивую шаль — и абсолютно заурядный наряд превращается в вечерний. Минимализм? Я ценю его как направление в искусстве, но на практике оставляю другим — если, конечно, не считать минималистичной мою коллекцию строгих брючных костюмов.
В первую очередь Сьюзи обращает внимание на принт. Яркие наряды, выбивающиеся из общего ряда, до сих пор вызывают у нее самые сильные эмоции. Ее огорчает, что сейчас стало сложно одеваться, но тут же признается:
...теперь у меня есть Dries Van Noten! Он олицетворяет все то, что мне всегда нравилось — декоративное и практичное.
Одну и ту же сумку Prada она носит уже много сезонов подряд.
Я уверена, Миуччу очень шокирует то, что я хожу с фиолетовой страусиной сумкой из года в год — но мне нравится эта сумка, и я ухаживаю за ней. Мне кажется, что для дизайнера это комплимент.
Сьюзи очень любит крупные украшения.
Почему я дожна выбирать один браслет, если можно носить сразу несколько — от запястья до локтя? И с какой стати ограничиваться тонкой нитью жемчуга, когда можно надеть колье-пластрон? Как однажды сказала мне Эсте Лаудер, отблески массивных золотых украшений, играющих на лице, в два счета стирают следы усталости даже после самого тяжелого дня!
Фирменная прическа «помпадур» появилась случайно:
Когда я только начала работать в International Herald Tribune, носила каре, и оно сводило меня с ума. Волосы по бокам очень мешали, я убирала их за уши. Когда я пришла в John Frieda, стилист Полин сказала мне: «Что это такое? Не делай так — ты выглядишь, как одна из тех леди за ланчем». И тогда она изобрела эту прическу, которую я могу сделать с легкостью сама.
Стиль Сьюзи Менкес формировался еще с юности. Она шила всю свою одежду сама — у семьи не было денег. Да и в любом случае, чтобы иметь вещь, отличную от других, ее нужно было сделать самой. К 10-ти годам она шила всю свою одежду и ей захотелось шубу. Она села в автобус, поехала на скотобойню, взяла черно-белую коровью шкуру и смастерила из нее плащ.
К сожалению, мои чудовищные друзья не обладали каким-либо модным чутьем, поэтому просто кричали «му», когда я его надевала. Но я храбро упорствовала до тех пор, пока запах не помешал его носить. Вот почему я не ем красное мясо.
В Кэмбридже она влюбилась в пару белых сапог Courreges. Проблема была в том, что студентов выпускали из университета только в определенные часы. Сьюзи собралась за сапогами глубокой ночью: она перелезла через высокую стену, используя свой университетский плащ, как веревку. Села на ночной поезд в Лондон, купила сапоги, а в полдень уже была на учебе.
Я носила эти сапоги, пока они не развалились, скрывая следы потертостей материалом, который мы использовали для наших теннисных туфель, и протирала их лаком.
В 2013 году Сьюзи провела онлайн-аукцион Christie's, продав более 80-ти предметов из своего гардероба. По ее нарядам можно понять, насколько она многогранная личность. Помимо британских дизайнеров, таких как Оззи Кларк, Билл Гибб, Джэнис Уэйнрайт и Foale & Tuffin, на аукционе были Versace, Christian Lacroix, смокинги Yves Saint Laurent, платки Hermes, психоделическое платье Emilio Pucci и подушки Chanel. Одним словом — там была представлена вся яркая жизнь Сьюзи Менкес. Она напоминает, что все это было куплено на бюджет журналиста.
Вся одежда на аукционе имела смысл. Например, пижамный костюм от Emilio Pucci: это был ее первый визит во Флоренцию, и ее подруга, племянница Эмилио, Иданна Пуччи привела ее на вечеринку на холмах Фьезоле. Там она впервые пыталась говорить на итальянском с молодыми людьми Dolce Vita.
Это было слишком для маленькой английской девочки с большими мечтами.
Сьюзи вспоминает платье от Оззи Кларка, которое просто жаждала заполучить на аукционе Наоми Кэмпбелл:
Это почти халат — я была беременная, когда носила его. Какое было чудесное время — можно было ходить по центральным улицам Лондона днем в вечернем платье, и никто не стал бы закатывать глаза.
Для чего был устроен этот аукцион — распродажа почти всей своей жизни? Сьюзи продала свою коллекцию ради внучек, а их у нее три.
Я хочу, чтобы они смогли наслаждаться искусством так, как это делала я. То, что будет выручено с аукциона, пойдет им, чтобы однажды они смогли потратить это на изучение мира декоративного искусства, на курс рисования, изучение шитья или покупку картины у молодого художника.
Старшая дочь одного из сыновей, Гидеона, уже идет по стопам своей бабушки и берет уроки шитья в Лондоне. Голос Сьюзи дрожит от гордости:
Представляете, она сама шьет себе одежду!
С уходом из Vogue карьера Сьюзи Менкес не заканчивается — она, как и прежде, полна сил для новых свершений. В апреле она запустила собственный подкаст «Creative Conversations with Suzy Menkes». Для него Сьюзи будет брать интервью у дизайнеров, генеральных директоров брендов и других представителей модной индустрии. Гостями подкаста уже стали Мария Грация Кьюри, Марин Серр и Альбер Эльбаз.
Будучи студенткой, Менкес пробиралась на модные показы тайком, а сейчас самый горячий вопрос утром после шоу: «Вы читали Менкес?». Где бы она не работала и какую бы должность не занимала, этот вопрос останется актуальным еще долгие годы.
Я очень необычный редактор моды, потому что я обожаю моду. И я действительно люблю приходить на модные шоу. Мне приятно видеть, что происходит в этом мире, и я хочу продолжать быть его частью.
ВАМ ТАКЖЕ МОЖЕТ БЫТЬ ИНТЕРЕСНО
